голод в Казахстане в годы Сталина, история

Сталинская коллективизация советского сельского хозяйства была одной из величайших трагедий XX в. в истории человечества. Результатом насильственной сталинской коллективизации стали неимоверные человеческие страдания и массовые репрессии.
Сталинская коллективизация и «ликвидация кулачества как класса» (т. е. раскулачивание) означали экспроприацию миллионов крестьянских семей по всему СССР, насильственную депортацию в отдаленные северные и малонаселенные регионы Советского Союза миллионов крестьян, гибель сотен тысяч людей и в конечном счете разрушение сельского хозяйства.
В 1932 и 1933 гг. опустошающий голод последовал в результате сталинской коллективизации, потребовав миллионы крестьянских жизней и приведя к новой волне репрессий в деревне. Наследием сталинской коллективизации для советской экономики явилось хронически ослабленное сельское хозяйство.
Сталинская коллективизация была наиболее кровавой и тяжелой драмой для народов Казахстана и, в первую очередь, для казахского народа. В истории человечества такой трагедии как казахстанская катастрофа вряд ли найдется, которая унесла более 2, 5 млн. жизней людей, где 2, 3 млн. пришлось на казахское население. Реализация кампании по сталинской коллективизации в Казахстане везде приводила к тяжелым последствиям, но особенно ее разрушительный характер сказался на кочевых и полукочевых казахских хозяйствах. Перед коллективизацией в 1928 г. в Актюбинской области 68 % населения составляли казахи (в архивных документах того времени, которые хранятся в актюбинском областном архиве, данная национальность именовалась как казаки) и 32 % другие национальности. Основным занятием населения являлось сельское хозяйство с преобладанием животноводства у казахов и земледелия у русских. В 1917 г. имелось в нашей области 2 702 000 голов скота (всех видов), в 1925 г. – 941 000, в 1926 г. 1 200 000 и в 1927 г. – 1 758 000. Стадо скота 1927 года составляла 35 % по отношению к 1917 г. (Государственный архив Актюбинской области. Ф. 63. Оп. 1. Д. 69. Л. 1.)
В 1928 г. в Актюбинской области казахское население имело 28 % оседлых хозяйств и 72 % полукочевых хозяйств. У 80 баев в том же году было конфисковано 14 426 голов скота в переводе на крупный, которые были розданы индивидуальным хозяйствам (74, 2 %), колхозам (10, 5 %), совхозам и др. (15, 3 %). (Там же, Д. 38. Лл. 3, 36). Нужно подчеркнуть, что к 1929 г. советское правительство четко определилось с такими понятиями как «бай» и «кулак». Таковыми становились любые казахские шаруа и русские крестьяне, а также другие крестьяне, уровень хозяйства которых оказался выше среднего. Поскольку понятие «среднего» доверено было определять местным властям, к категории бая или кулака при отсутствии четких критериев можно было отнести любого как казахского, так любого другого крестьянина, если юрта (дом) у него получше, чем у соседа, корова дает больше молока, лошадь посильнее. Если же в хозяйстве была не одна корова или какая другая живность, то тут ситуация менялась в корне. Тем более, что по тогдашним законам, четверть всего конфискованного имущества у баев и кулаков передавалась тем, кто их раскулачивал.
Так, в докладе «Об итогах выполнения директив ЦК и крайкома ВКП(б) об исправлении перегибов, допущенных в период весенней кампании 1929 — 1930 г.» сообщается следующее:
«К концу кампании, когда темп хлебозаготовок ослабевал, местные работники искали способы к оживлению заготовок. В отдельных районах примитивно мыслящие люди находили разрешение затруднений в издевательствах над крестьянами.
Не только кулаков, но даже и середняков сажали в холодные амбары и, чтоб было более мучительно, раздевали и оставляли на целую ночь под железной крышей в большие морозы. Это можно иллюстрировать рядом следующих фактов:
1. В Азатском районе Акмолинского округа проводили план заготовок так, что обложили бедняков подворными заданиями, а потом за невыполнение избивали их, купали в холодной воде (см. приговор по азатскому делу).
2. В Калининском районе Алма — Атинского округа (с. Чемолган) был объявлен «черный бойкот». 22 хозяйствам были забиты окна и разрешалось выходить только ночью за дровами и водой.
3. В Аккемирском районе Актюбинского округа уполномоченный Позднов предложил «устроить кулаку такой тарарам, чтобы все ходило в доме, а если будет кричать, то налить в глотку керосину и зажечь». Его наказ был выполнен. Создали бригаду и с черным флагом и ведром нефти выступили на улицу. Заходили в дом кулаков, по пути задели двух бедняков, смазали людей нефтью, смазали стены, снимали иконы и т. д.

4. В Илекском районе того же округа было арестовано около 200 бедняков и середняков — казахов за несдачу хлеба. Эти казахи — скотоводы хлеб никогда не сеяли. Доходило до того, что беднякам одевали на шею веревку, инсценируя повешение. Обливали холодной водой и по несколько дней держали арестованных в холодных сараях» (https://sell — off. livejournal. com/23950440. html)
На начало 1930 г. сплошной коллективизации в Актюбинской области, по некоторым данным, подверглись в Магаджановском районе 5 480 казахских хозяйств и 1 850 хозяйств других (как указывается в архивном документе – европейских) национальностей общей площадью 1 451 319 га земли, в Мартукском районе – 3 058 казахских и 4 776 остальных национальностей общей площадью 783 409 га земли и в Ак — Булакском – 2 334 казахских хозяйств и 4 620 остальных национальностей общей площадью 640 958 га земли. (Там же, Л. 167.) Необходимо подчеркнуть, что коллективизация как во всем тогдашнем СССР, так и в Казахстане проводилась без какой — либо социальной, психологической, материальной подготовки условий массового обобществления крестьянских хозяйств как животноводческого, так и земледельческого направления. Так, в Иргизском районе на начало 1930 г. имелись 2 артели «одна получившая скот от конфискации (70 голов) и другая не получившая. И та, и другая не знают устава, ведут хозяйство отдельно, обобществление не проведено». (Государственный архив Актюбинской области. Ф. 63. Оп. 1. Л. 34.)
Необходимо подчеркнуть, что хлебозаготовки в конце 1920 — х – начале 1930 — х гг. прекратили традиционный товарообмен между кочевым животноводческим и оседлым земледельческим хозяйствами в Казахстане, тем самым был нанесен серьезный ущерб хозяйственной устойчивости казахского аула.
Архивные документы свидетельствуют, например, что в конце уже 1929 г. в Иргизском районе «гораздо беспокоит население опасность людского джута (голода). Население поднимает панику вокруг этого вопроса». (Там же.)
В спецсправке Секретно — Политического Отдела ОГПУ СССР «О отрицательных моментах и политическом состоянии отдельных районов Союза» от 11 марта 1932 г. сообщается о 6 смертях от голода в ряде районов ряда областей Украины. Правда, с оговоркой «по неполным данным». В Нижегородской области — 1 случай самоубийства на почве голода, Средне — волжский край — 2 случая, Нижняя Волга — 3 случая, Северный Кавказ — 6 случаев. И только в Казахстане с декабря 1931 по март 1932 года зарегистрировано 1219 голодных смертей.
В Спецсводке ГПУ Актюбинской области о продовольственных затруднениях. 10 июля 1932 г. сообщается: «За последнее время усилились массовые случаи опухания на почве недоедания и смерти, нижеприведенные цифры характеризуют это положение. Тургайский р.: ежедневная смертность на почве голода достигает 25 человек. Убаганский р.: в Исаевском ауле за 2 месяца умерло 300 человек, в Кузбаевском за это время около 200 человек. Батбаккаринский р.: по 14 аулам района умерло 585 человек. Семиозерный р.: в районе зафиксирована смертность до 10 — 15 человек в день на почве голода. Уильский р.: в 5, 18 и 8 — м аулах района от голода умерло 181 человек»
Как абсолютно правильно пишет В. Тихонов в своей статье «У истоков»: «Нет ни одной крупной социальной идеи, которой бы удалось сохранить «первозданную чистоту» в ходе ее практической реализации. Все они неоднократно деформировались под воздействием тех или иных политических, хозяйственных, а иногда и эгоистических, конъюнктурных замыслов и устремлений». Объединение крестьянских хозяйств в колхозы проводилось в столь короткие сроки лишь методом грубого крупномасштабного насилия. Так, в Хобдинском районе – отдельные работники милиции «производили самовольные обыски, используя служебное положение для личной цели. Присваивание изъятого имущества, незаконная конфискация неподлежащих продуктов и имущества (масло, сало и мясо), наряду с этим незаконные аресты, сопровождавшиеся «выстрелами и отбором скота, а также снятием с работы работников в колхозах». (Там же. Ф. 13. Оп. 1. Д. 311. Л. 21.)
Таким образом, антикрестьянская политика, установившейся в СССР в то время тоталитарной административно — командной системы не знала национальных границ, она была направлена и против казахских шаруа, и против русского крестьянина, и против любого другого, кто занимался сельскохозяйственным трудом. Понятно, что такая коллективизация в аулах и деревнях Казахстана в 1929 — 1933 гг. и те меры, которые ее сопровождали – хлебо – и мясозаготовки, конфискационные меры нанесли огромный урон и ущерб по сельскому хозяйству нашей республики и, в первую очередь, по ее животноводческой отрасли.
В течении каких — то 3 — 4 лет от многомиллионного поголовья скота, имевшегося в Казахстане, не осталось почти ничего – потери составили девять десятых от того поголовья стада, которое было в 1928 г. А это значило только одно – обречение основной массы казахского населения на голодную смерть. Так произошло «огромное сокращение поголовья скота в районах: Иргизском, тургайском, Батбакаринском, Челкарском и Аральском …Большое сокращение общего поголовья скота по области к 1932 г. против 1930 г.: лошадей вместо 445, 5 тыс. голов осталось 136, 4 тыс. голов или 31 %, крупного рогатого скота вместо 870, 1 тыс. голов осталось 340, 8 тыс. голов или 39, 1 %, овец и коз вместо 2 505, 7 тыс. голов осталось 230, 8 тыс. голов или 9, 2 %, верблюдов – вместо 96, 7 тыс. голов 42 тыс. голов или 51, 7 % и из всего поголовья в 4 205, 6 тыс. голов осталось 765, 3 тыс. голов или 18, 3 %. Особо резкое сокращение стада имеется в животноводческих кочевых районах области, осталось стада в Табынском районе – 1, 6 %, Батбакаринском – 4, 1 %, Аральском – 4, 8 %, Иргизском – 5, 4 %, Тургайском – 7, 2 % и Челкарском — %.: % вследствие чего повысился удельный вес поголовья скота в земледельческих районах». Если по Казахстану на начало коллективизации заготовки мяса составляли 255, 5 тыс. тонн, то в конце «великого перелома» достигли 56 тыс. тонн и «по Актюбинской области с 35, 4 тыс. тонн до 76 тыс. тонн». (Там же. Ф. 13. Оп. 1. Д. 83. Лл. 24, 43, 45.) Уже к концу 1931 г. в Тургайском районе нашей области отмечались в массовом масштабе настроения следующего характера:
«Аул № 70: Скота уже нет, хлеба тоже нет, как будем существовать. Если со стороны государства не будет помощи, тогда все погибнем с голоду. Аул № 3: Мы все казахи теперь обречены на голодную смерть. Аул № 15: Нас Советская власть обрекает на голодную смерть. Скот забрали весь, а также и хлеб.» (Там же. Д. 341. Л. 72.) Продовольственное положение Уилского района к этому времени тоже сложилось крайне отрицательным. Так, «отпущенная продовольственная помощь обеспечила 50 % нуждающихся. Население данного района, чтобы не умереть с голоду, вынужденно было питаться корнями различных трав и растений, вследствие чего население стало откочевывать из этого района. (Там же. Л. 44.) Как указывается в следующем архивном документе, хранящегося в Актюбинском областном архиве, «Уилский район поражался откочевкой в 1931 г., особенно в 1932 г., например, в 1932 г. откочевало из района 3 780 хозяйств или 15 698 душ. Главной причиной массовой откочевки населения являлись грубые нгарушения в вопросе скотозаготовок, хлебозаготовок, шерсти, молока, и разные налоги и т. д.» (Там же. Д. 331. Л. 1.) В спецсводке по откочевкам казахского населения по Актюбинской области на 10 ноября 1932 года Актюбинским отделом ОГПУ (Ф. 13. Оп. 1. Д. 339. Л. 84.) говорится: «По прежнему из районов области имеют место откочевки казахского населения в другие края и республики, а главным образом, в Каракалпакию.» В течение октября 1932 г. «из районов Ак — Булакского, Табынского, Хобдинского, Темирского, Челкарского, Аральского и Иргизского Актюбинской области откочевало до 1000 хозяйств. Основными причинами откочевок остается наличие продовольственных затруднений в отдельных районах Актюбинской области». (Там же. Д. 339. Л. 84.) «Продовольственные затруднения» — это попросту разразившейся голод – приняли в нашей области в начале 30 — х годов «большие размеры, захватывая все больше и больше количество населения, особенно в казахских аулах. За последнее время», т. е. на 10 июля 1932 г., когда была составлена Спецсводка СПО Актюбинского Облотдела ОГПУ «О продзатруднениях в Актюбинской области», «усились массовые случаи опуханий на почве недоедания и смерти, ниже приведенные цифры характеризующие это положение: Тургайский район: ежедневная смертность на почве голода достигает до 25 человек. Убаганский район: В Исаевском ауле за 2 месяца 300 человек, в Кузбаевском Сельсовете за это же время около 200 человек. Батбакаринский район: По 14 аулам района умерло 585 человек. Эти данные можно продолжать и продолжать, но хотелось бы, внимание читателя заострить на тех районах, которые и сейчас имеются в составе нашей области: «Актюбинский район: В ауле № 35 ежедневно умирает от 3 до 5 человек. Уилский район: В аулах 5, 8 и 18 аулах района от голода умерло 181 человек. Хобдинский район: В аулах 5, 8 и 14 зафиксированы случаи опухания на почве голода, есть и смертные случаи.
В связи с наличием продовольственных затруднений ( читай – в связи с голодом) население стало употреблять в пищу разные суррогаты из трав, сусликов, не редки факты раскопки скотомогильников, вместе с тем усилился массовый забой скота, как имеющегося в единоличном пользовании, так и обобществленного.» ( Там же. Д. 341. Лл. 38 — 39.) Казахское население Актюбинской области откочевало не только в Каракалпакию, но и в Россию. Так, из архивного документа Актюбинского Облархива за № — м таким – Ф. 13. Оп. 1. Д. 329., мы узнаем следующее, что значительное количество казахских хозяйств откочевало из — за голода из области в Башкирию и Уральскую область, где «по приблизительным данным из Актюбинской области на территории насчитывается около 4 000 казахских хозяйств, из коих большинство до сих пор нигде нетрудоустроено.» (Л. 1.) «По приблизительным данным», имевшимся «в БЦИКе в районах БАССР» насчитывалось «2 700 казахских хозяйств. Соцпрослойка и хозяйственное состояние их не выяснилось. Из указанного количества устроено в промышленности, в совхозах и колхозах 236 хозяйств, на сезонной работе – 82 хозяйства. Остальные нетрудоустроены. Вследствие всего этого переселенцы — казахи находятся в хозяйственном затруднении, местами они занимаются исключительно нищенством.» (Там же. Д. 329. Л. 4.)
Таким образом, коллективизацию сельского хозяйства в Казахстане и нашей области привела к голоду уже в 1931 — 1932 гг. По самым новейшим данным в Казахстане в то время от голода умерло более 2, 5 млн. человек, причем 2, 3 млн. человек казахской национальности. Голодали люди и в 1934 г., о чем свидетельствует следующий архивный документ из Актюбинского Облархива, который датирован январем 1934 г., в котором говорится: «По последним данным некоторая часть аулов Уилского района переживает острые продовольственные затруднения, так, например: В ауле № 19 голодающих 58 хозяйств, в них 216 человек, в ауле № 23 голодающих 124 хозяйства – 415 человек, в ауле № 25 голодают 146 хозяйств — 491 душ, из этого числа 95 человек опухшие от голода, в аулах № 26, 30, 31, 32, 33, 34 голодающих 733 хозяйства – 2 438 человека, в ауле № 32 опухших от голода 50 хозяйств – зарегистрировано 28 случаев смертности, последняя продовольственная помощь выдавалась в октябре 1933 г. «В Иргизском районе № 22 переживало «острые продзатруднения», т. е. голодало, зарегистрировано 38 случаев смертности, последняя продовольственная помощь выдавалась в октябре 1933 г. «В Иргизском районе население аула № 22 на 1 января 1934 г. насчитывало 664 человека голодающих или 64 % всего населения аула. В ауле имелись опухшие и ряд случаев голодной смерти.» (Там же. Ф. 13. Д. 383. Лл. 11 — 12, 67.) В районах Актюбинской области, где ведущей отраслью сельского хозяйства являлось земледелие с преобладанием русского населения ситуация была такой же – насильственное изъятие хлеба обрекло на голод многих. Так, крестьяне Убаганского района Актюбинской области – жители поселка Чалыш Севастопольского сельсовета Чернышенко Иван и Мирошниченко Леонид говорили: «Дурацкая Советская власть, выражались нецензурными словами, наделала этих колхозов и совхозов и теперь нас, крестьян, душат … голодом и холодом, когда придет пропасть на эту Соввласть, толи дело было раньше, всего достаточно было и хлеба, и мяса, никто не голодовал.» А колхозник колхоза «Путь к социализму» поселка Преградного того же района Горкуша Иван говорил: «Вот до чего дожилась Советская власть, что едешь за семенами и сороки на ходу клюют лошадей, да и люди с голоду дохнут и мрут, когда уже придет пропасть на эту Советскую власть и на их руководителей. Ленина уже черти ухватили, еще бы нашлись такие, которые бы стерли с лица земли Калинина и Сталина.» (Там же. Ф. 13. Оп. 1. Д. 341. Л. 36.) И таких примеров можно много привести.
Итак, сталинский тоталитарно — репрессивный режим путем массовой и насильственной коллективизации привела к беспрецедентному в истории человечества голоду, причем искусственно организованному, что наглядно видно на примере Актюбинской области и всего Казахстана во время коллективизации в конце 20 — х – начале 30 — х годов ХХ века.

Керимсал Жубатканов, кандидат исторических наук, доцент Казахско — Русского Международного Университета