Реферат на тему: Алкоголь

ТЕМА: АЛКОГОЛЬ

СОДЕРЖАНИЕ

1. ИСТОРИЯ ОСНОВНЫХ НАПРАВЛЕНИЙ ИЗУЧЕНИЯ РАННЕЙ АЛКОГОЛИЗАЦИИ 2
2. ОСОБЕННОСТИ АЛКОГОЛИЗАЦИИ МОЛОДЕЖИ 8
3. СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ РАСПРОСТРАНЕННОСТИ И ХАРАКТЕРА РАННЕЙ АЛКОГОЛИЗАЦИИ 12
4. ФИЗИОЛОГИЧЕСКОЕ ВЛИЯНИЕ АЛКОГОЛЯ 19
5. ХАРАКТЕРОЛОГИЧЕСКИЕ ЧЕРТЫ БОЛЬНЫХ РАННИМ АЛКОГОЛИЗМОМ 21
6. ИЗМЕНЕНИЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ 23
7. ИЗМЕНЕНИЯ СМЫСЛОВОЙ СФЕРЫ ЛИЧНОСТИ 25
8. БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК 28

1. ИСТОРИЯ ОСНОВНЫХ НАПРАВЛЕНИЙ ИЗУЧЕНИЯ РАННЕЙ АЛКОГОЛИЗАЦИИ
Изучение употребления алкоголя среди молодежи в Казахстане во многом опирается на опыт подобных исследований за границей, которые в конце XIX – начале XX в. широко проводились в Западной Европе и Се-верной Америке и велись в самых различных направлениях:
 изучались распространенность и характер употребления алкоголя учащимися;
 исследовалось влияние алкоголя на детский и подростковый орга-низм;
 определялась взаимосвязь между успеваемостью и употреблением алкоголя;
 разрабатывались и апробировались программы антиалкогольного обучения;
Существенное место среди исследований этого периода занимали ра-боты, иллюстрирующие распространенность и характер питейных обыча-ев, когда детям давали спиртные напитки для
 «укрепления здоровья»,
 «аппетита»,
 «улучшения роста»,
 «облегчения прорезывания зубов»,
 «согревания»,
 «утоления голода»,
 «успокоения»
Бытовавшая в XIX и на рубеже XX столетия твердая уверенность в укрепляющем действии алкоголя часто имела последствием прямую алко-голизацию ребенка. Roesch (1838) возмущался тем, что многие дети Фран-ции рано усваивают вкус к спиртным напиткам. В области Нижней Сены, по исследованиям Tourdot (1886), именно в семье дети приобщаются к пьянству, ибо они, как бы молоды ни были, получали по праздникам свою порцию водки. Lyon (1888), описав подробно три случая хронического ал-коголизма у подростков, указывает на многочисленность подобных при-меров, особенно среди молодежи, занятой в виноторговле. Legrain (1889) писал, что во Франции широко распространено потребление алкоголя сре-ди учеников и студентов.
В Бургундии существовал обычай давать ребенку на пробу вино по-следнего сбора винограда. Morean (1895) отмечал, что в рабочих кварталах Парижа дети 4-10 лет по праздникам посещают вместе с родителями хар-чевни и рестораны. Barаties (1896) рисует картину широкого употребления спиртных напитков детьми как городского, так и сельского населения Франции.
Demme (1885, 1886), Kraepelin (1912) и другие указывали на быто-вавший в Германии обычай давать спиртные напитки детям. Так, при об-следовании одной из школ в Бонне оказалось, что из 247 детей (мальчиков и девочек) в возрасте 7–8 лет только один еще не потреблял никаких алко-гольных напитков. Около 75% из них уже пили водку, Stumpf (1882) кон-статировал, что уже в первый год жизни дети зачастую регулярно получа-ют пиво. В Германии, по Demme (1886), было чрезвычайно глубоко убеж-дение матерей в благотворном влиянии коньяка на грудных детей, поэтому многие матери часто давали им по нескольку капель этого напитка для «возбуждения аппетита» и «улучшения пищеварения», причем дозировка обычно регулировалась собственным усмотрением или советом знакомых.
Mc. Nicholl (1908), исследовав детей в пяти штатах США, обнаружил, что из коренных американских детей «спаиваются любящими родителями» 14%, а из детей эмигрантов, выходцев из Европы, – 65%. В Шотландии для «успокаивания» детям давали соску, смоченную в виски, или поили их во-дой с примесью алкоголя. В Бельгии был распространен обычай угощать детей водкой-можжевеловкой, а пивом там часто заменяли молоко. В Ав-стрии в зимнее время дети бедняков перед уходом в школу обычно полу-чали стакан водки для «согревания и утоления голода».
В Казахстане в то время также были широко распространены питей-ные обычаи, способствующие привыканию к алкоголю с раннего детства. По заявлению В.Ф. Якубовича (1894, 1900) среди населения «низшего со-словия» было принято приучать детей к водке с грудного возраста с посте-пенным повышением дозы спиртного до нескольких рюмок. В народе су-ществовало поверье, что если давать детям водку, то они не будут пить, когда станут взрослыми.
По наблюдениям Г.П. Горячкина (1896), спиртные напитки обычно дают слабым, истощенным, рахитичным детям для «укрепления организ-ма», «улучшения» сна и аппетита. Портвейн служит средством повышения аппетита, малиновая настойка – при простудных заболеваниях, кагор и че-ремуховую наливку применяют при поносе, «рябиновку» – при глистных инвазиях и т.д. В бедных слоях населения универсальным лечебным сред-ством считается водка.
Среди исследований влияния алкоголя на детский организм, прежде всего, выделяется работа И. В. Сажина «Влияние алкоголя на нервную си-стему и особенности развивающегося организма» (1902). В ней содержатся многочисленные, порой уникальные опыты и наблюдения о влиянии алко-голя на нервную систему ребенка; убедительными примерами доказывает-ся, что уже небольшие дозы алкоголя губительно влияют на форми-рующийся мозг и особенности растущего человека.
А.Я. Предкальн (1910) описывает существовавший на большинстве промышленных предприятий обычай устраивать «свадьбу подмастерьев» при производстве ученика в подмастерья. Для этой цели администрация предприятия даже может специально выдать аванс до 20 рублей (обычно предоставляемый только в случае смерти или серьезной болезни кого-либо из членов семьи). Полученные деньги пропивались подростками-подмастерьями вместе с рабочими в один вечер.
Таким образом,
 экономические условия,
 питейные обычаи,
 неправильное воспитание,
 дурные примеры,
 стремление подражать старшим,
 анатомо-физиологические особенности детского и юношеского ор-ганизма
все это являлось условиями, способствующими развитию алкоголиз-ма в молодом возрасте. Главная роль в этом, по убеждению большинства авторов, принадлежала глубоко внедрившемуся в обществе ложному мне-нию, что алкоголь является «успокаивающим», «укрепляющим», «пита-тельным» средством.
Анализ отечественной литературы по проблеме детской и юношеской алкоголизации, вышедшей с начала 90-х гг. и по 1914 г. (исследования прекращены в связи с войной), позволяет выделить следующие основные направления:
 изучение факторов, способствующих развитию алкоголизации сре-ди учащихся (Григорьев, 1898, 1900; Дембо, 1900; Коровин, 1908; и др.);
 исследование влияния алкоголя на детский и юношеский организм (Горячкин, 1896; Эрисман, 1897; Сажин, 1902; Щербаков, 1907; и др.);
 изучение возможностей школы в борьбе с алкоголизмом (Португа-лов, 1895; Вирениус, 1900; Невзоров, 1900; Плотников, 1900; Ка-нель, 1909, 1914; Гордон, 1910; и др.).
В большинстве работ этого периода использовались методы опроса и интервью либо анкетирования.
Одна из ранних попыток изучить масштабы алкоголизации среди де-тей принадлежит редактору первого русского антиалкогольного журнала «Вестник трезвости» (1894-1898) Н. И. Григорьеву. Он разослал заведую-щим сельскими училищами запрос о степени распространенности употреб-ления алкоголя среди крестьянских детей. Были получены ответы из раз-личных уголков Казахстана, свидетельствовавшие о почти сплошном упо-треблении спиртных напитков среди сельских детей, которые в большин-стве приобщались, а иногда и принуждались к употреблению алкоголя ро-дителями.
В 1900 г. Н. И. Григорьев провел также исследование среди город-ских школьников. С помощью учителей в четырех городских школах были опрошены учащиеся 8-13 лет. Оказалось, что из 182 учеников 164 были знакомы с алкогольными напитками и 150 – пили водку. Многие из них на момент обследования находились в состоянии опьянения и говорили, что любят выпивать, так как после этого улучшается настроение и «в голове шумит». По социальному происхождению опрошенные были дети мелких лавочников, артельщиков, швейцаров, дворников. Н. И. Григорьев отмечал также тот факт, что большинству детей первую рюмку преподнесли роди-тели во время праздника или в гостях.
А. М. Коровин подробно изучил также и характер алкоголизации де-тей: что они пьют, частоту опьянения, отношение детей к спиртным напит-кам и др. Опираясь на убедительный статистический материал, он еще раз подтвердил, что первыми «алкогольными» воспитателями являются роди-тели. Так, поят мальчиков родители в 68,3%, а девочек в 72,2% случаев.
Путем сопоставления групп пьющих и непьющих школьников М. Коровин показал отрицательное влияние алкоголя на физическое и ум-ственное развитие детей, на их поведение. Автор приходит к следующим выводам:
 главными пропагандистами употребления спиртных напитков сре-ди детей являются их родители;
 сельские школьники пьют в тех же случаях, что и взрослое населе-ние – в праздники, торжества и т. п.;
 мальчики предпочитают крепкие спиртные напитки, девочки – более слабые;
 у «пьющих» школьников чаще, чему «трезвых», отмечаются слабое телосложение, отставание в умственном развитии и дурное поведе-ние.
На алкоголизации учащихся отражался и социальный статус их семей. По доле детей, знакомых со спиртными напитками, все семьи отчетливо разделялись на три группы:
1) служащих – 51,8% детей употребляли алкоголь;
2) рабочих – 41,9; крестьян – 41,8; кустарей – 41,6;
3) торговцев – 26,2; духовенства – 20,8%.
Ряд исследований 20-30-х гг. иллюстрирует противоречия между де-кларируемыми алкогольными установками членов семьи и сложившимися алкогольными обычаями, которых они придерживаются. Так, по материа-лам Михайлова (1930) в семьях
 поощряют выпивку детей 0,5% родителей,
 71,6 – запрещают,
 15 – пугают,
 5,6% – бьют.
Но вместе со столь явными антиалкогольными декларациями в семье могут уживаться и такие формы активного приобщения детей к алкоголь-ным обычаям, как посылка их за покупкой спиртных напитков. По данным Э.И. Дейчмана (1927), посылают детей-школьников
 за пивом в 37,5% семей,
 за вином в 15,7%,
 за водкой в 7,9%.
А.И. Исхакова (1929) приводит данные о частоте употребления спиртных напитков родителями и детьми в различных ситуациях:
Пьют ежедневно 4,5% родителей — 0,7% детей
по воскресеньям 7,3% — 2,0%
по праздникам 54,2% — 25,0%
в гостях 1,1% — 0,5%
редко 7,5% — 4,8%

Легко убедиться, что характер алкоголизации родителей во многом прямо копируется детьми. И. Канкарович (1930) указывает, что алкоголизм родителей не менее чем в половине случаев сопровождается алкоголизмом их детей. В. Липский и И. Тетельбаум (1929) менее категоричны: «Потреб-ляющие спиртные напитки семьи встречаются несколько чаще среди пью-щих подростков – 73,4%, чем среди непьющих – 67,3%. Разница, однако, настолько невелика, что отнести воздержание от алкоголя непьющих цели-ком за счет семейного влияния нельзя».
Таким образом, в исследованиях 20-30-х гг. дана в основном картина существовавшей в то время алкоголизации детей и подростков с особым акцентом на влияние семьи, родителей в приобщении детей к спиртному.
Современный период изучения ранней алкоголизации отмечен мно-гочисленными попытками более глубоко раскрыть причины злоупотреб-ления спиртными напитками.
Сравнивая влияние сверстников, алкогольных обычаев, семьи и пола подростков на потребление ими спиртных напитков, Forslung (1970) выяс-нил, что алкогольное поведение матери оказывает существенное воздей-ствие на алкоголизацию прежде всего дочерей. Алкогольное поведение от-ца обусловливает таковое его дочери и имеет наибольшее влияние на алко-голизацию сыновей. Влияние сверстников было взаимосвязано с тем, будет или не будет пить подросток в отсутствие родительского контроля. Vidkhri (1974) выделяет несколько типов соотношения между алкогольной куль-турой микросоциальной среды и установками индивида в отношении алко-голизации:
 «абстинентной культуре» соответствует установка на полное воз-держание;
 «амбивалентной культуре» – двусмысленная и противоречивая ал-когольная установка;
 «либеральной культуре» соответствует «допускающая» установка, однако запрещающая откровенное пьянство;
 «патологической культуре» – алкогольная установка, допускающая любые проявления пьянства.
Автор видит причины пьянства в особенностях процесса социализа-ции, деформировавших культурные нормы поведения, в том числе и по-требления алкоголя.
2. ОСОБЕННОСТИ АЛКОГОЛИЗАЦИИ МОЛОДЕЖИ
Анализируя в целом современные зарубежные исследования по про-блеме алкоголизации молодежи, можно отметить ряд характерных особен-ностей. Многие полученные в этих работах данные, с одной стороны, поз-воляют выявить динамику алкоголизации, оценить эффективность прово-дившихся мероприятий по борьбе с употреблением алкоголя детьми и подростками. Изучение причин алкоголизации зарубежные исследователи сосредоточили в основном на анализе влияния микросоциальной среды – родителей (матери и отца), друзей, товарищей – и изучении влияния тради-ций, обычаев. С другой стороны, психиатры и психологи зарубежных стран часто пытаются объяснить развитие алкоголизма в молодом возрасте преимущественно внутренними причинами (наследственность, особенно-сти преморбидной личности). В защиту своих взглядов ими выдвигаются многочисленные теории происхождения алкоголизма: генетотрофическая, аллергическая, эндокринопатическая, психоаналитическая и другие, кото-рые причину алкоголизма относят к различным биологическим сдвигам в организме или к подсознательным стремлениям человека («потребность саморазрушения», оральная фиксация, латентный гомосексуализм). Соци-альный подход к алкоголизму как общественному пороку по существу подменяется новейшими вариантами фрейдизма, социальной экологии и т. п. Попытки некоторых западных ученых дать объективный анализ алкого-лизма как социального явления не идут дальше реформаторских предло-жений. Чаще всего они не раскрывают социальной обусловленности алко-голизма, его зависимости от общественных отношений.
Анализ употребления пива школьниками трех городов обнаруживает одну существенную деталь. Во всех трех возрастных группах среди маль-чиков лидировали представители Инты, а среди девочек – Петербурга. Школьницы крупного города больше «эмансипированы» в вопросах алко-голизации, чем их сверстницы из менее урбанизированных регионов.
Важным звеном в развитии алкоголизации школьников является при-общение их к алкогольным обычаям семьи и употребление спиртных напитков в группе сверстников (рис. 1, 2). Как видно из иллюстраций, во всех трех городах школьники примерно в равной степени начинают с воз-растом приобщаться к алкоголизации в компании друзей. В отношении употребления спиртных напитков в семье картина противоположная. И у мальчиков, и у девочек наглядно прослеживается прямая зависимость ча-стоты алкоголизации в семье от «уровня урбанизации» (с максимальными показателями во всех возрастных группах по Петербургу).
Мальчики Девочки

Рис. 1.Частота употребления школьниками спиртных напитков в семье (на 100 обследуемых)
Тот факт, что дети из семей, соблюдающих «сухой закон», по отноше-нию к детям из семей, не соблюдающих его, менее осуждали пьянство (t=3,4) и чаще встречали затруднения в его квалификации (t=3,8), возмож-но, объясняется отсутствием в их семьях «алкогольной практики». Наибольшая частота квалификации пьянства как нормального явления встречалась в семьях с преимущественным употреблением спиртных напитков по выходным дням, что, возможно, являлось следствием своеоб-разной адаптации детей к семейным выпивкам, еще не достигшим уровня асоциальности, как в семьях с ежедневным потреблением, где этот показа-тель наименьший (t==2,1). Дети из семей с ежедневным употреблением спиртных напитков, так же, как и дети из семей, соблюдающих «сухой за-кон», имели равные показатели безразличного отношения к проблеме пьян-ства (t=1,3).
Мальчики Девочки

Рис. 2. Частота употребления школьниками спиртных напитков в компании друзей (на 100 обследованных)
Мальчики Девочки

Рис. 3. Отношение школьников к пьянству в зависимости
от возраста (в %)
С возрастом изменялись оценки учащимися состояния опьянения окружающих (рис. 3). Частота случаев квалификации пьянства как нор-мального явления имела у мальчиков прямую корреляцию с увеличением возраста (г=+0,99; р<0,01). Юноши в 16 лет с меньшим осуждением, чем девушки, относились к пьянству окружающих (t=4,3). В наибольшей сте-пени затруднялись однозначно выразить свое отношение к пьянству дети 9 лет (в равной мере девочки и мальчики). Но, начиная с 13 лет, девочки определеннее мальчиков выражали свое отношение к пьянству окружаю-щих: у них число неопределенных ответов было примерно в два раза меньше (t=3,6). Надо заметить, что девочки вообще более однозначно вы-сказывались по всем предложенным вопросам, чем мальчики.
Мальчики Девочки

Рис. 4. Терпимое отношение учащихся к употреблению спиртных напитков (на 100 обследованных)
На фоне рассмотренных общих оценок алкоголизации учащимися представляет интерес вопрос о том, в каких ситуациях, в каких пределах они считают допустимым собственное употребление спиртных напитков (рис. 4). Из иллюстрации видно, что число девочек 16-17 лет, положитель-но оценивающих употребление алкогольных напитков по праздникам, пре-восходило соответствующие показатели у мальчиков, их сверстников (t=2,3).
Таким образом, алкогольные обычаи микросреды во многом опреде-ляют алкогольные установки детей, их оценки пьянства окружающих, от-ношение к возможности собственной алкоголизации и ее динамику. Они являются первым и наиболее важным звеном в развитии алкоголизации у подростков, основой «социальной толерантности» к пьянству.
Анализ результатов исследований алкоголизации молодежи показы-вает, что уровень потребления спиртного выше в. среде подростков, состо-ящих на учете в милиции, имеющих аномалии характера, и детей из семей алкоголиков. Факт знакомства детей со спиртными напитками, конечно, не может быть критерием оценки степени алкоголизации. Гораздо продуктив-нее оценивать стиль алкоголизации – совокупность алкогольных устано-вок индивида, определяющих соответствующую форму потребления спиртного и опьянения. Задачей дальнейших социально-психологических исследований будет разработка системы методов вероятностного прогно-зирования алкоголизации для тех или иных типов подростков группы рис-ка.
3. СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ РАСПРОСТРАНЕННОСТИ И ХАРАКТЕРА РАННЕЙ АЛКОГОЛИЗАЦИИ
Алкоголизация подрастающего поколения большинством исследова-телей рассматривается как существенный индикатор неблагополучия мик-росоциальной среды. Этим и определяется постоянный интерес к изучению проблемы распространенности и характера ранней алкоголизации.
К ранней алкоголизации относится знакомство с опьяняющими доза-ми алкоголя в возрасте до 16 лет. О раннем (подростковом) алкоголизме следует говорить при появлении его первых признаков в возрасте до 18 лет. При анализе алкоголизации несовершеннолетних мы исходили из важ-ного в методологическом плане положения о том, что употребление спиртных напитков подростками необходимо рассматривать как одну из форм нарушения поведения (Личко, 1977). Это требует более широкого и глубокого подхода к рассматриваемой проблеме, не ограничивающегося рамками социальной и клинической наркологии.
В таблице 1 приводится качественный состав спиртных напитков, употребляемых молодежью. Как видно из таблицы, мальчики чаще дево-чек употребляют основные виды спиртных напитков, причем с возрастани-ем их крепости эта разница становится существенной. Среди городских школьников распространено потребление преимущественно слабых алко-гольных напитков – пива, вина, учащиеся же сельских школ более знакомы со вкусами крепких спиртных напитков. В 20-30-е гг. можно было встре-тить достаточно широкое употребление школьниками самогона: в 1,0 – 32,0%, у мальчиков и 0,9 – 12% у девочек. С возрастом увеличивалась ча-стота употребления водки.
Практически во всех социально-гигиенических и клинико-социальных исследованиях алкоголизации молодежи использовался метод опроса в различных модификациях – от заочной анкеты до интервью по телефону и клинического интервью.
Наиболее трудносопоставимы между собой данные о распространен-ности и частоте употребления алкогольных напитков среди молодежи, так как авторы не только различных стран, но даже одной и той же страны в один и тот же исторический период использовали качественно отличные друг от друга методы выявления употребляющих и не употребляющих ал-коголь, различные классификации по возрасту и т. д.

Таблица 1
Преимущественно употребляемые подростками и юношами спиртные напитки (в процентах)
№ Авторы Год, страна Контингент Спиртные напитки
водка вино пиво другие напитки
1 2 3 4 5 6 7 8
1 R. Frohlich 1901, Австрия учащиеся низ-ших школ 6-14 лет 49,2 М; 41 Ж 82 М; 81 Ж 92 M; 91 Ж
2 Д. Н. Бородин 1910, Казахстан ученики зем-ских уч-щ 9-13 лет водка и вино 77,8 М 61,1Ж 85 M; 55 Ж
3 А. М. Коровин 1910, Казахстан сельские школьники 8-13 лет 30 М; 21,3 Ж 9 М; 25,3 Ж 22 М; 32 Ж наливки и ко-ньяки 0,1 М; 0,8 Ж
4 Д. П. Николь-ский 1910, Казахстан студенты 20-25 лет 30,0 33,1 34,2 коньяк – 2,7
5 П. А. Розанов 1912, Казахстан учащиеся начальных уч-щ 7-13 лет 26,2 М; 6,3 Ж 59 М; 29 Ж 41 M; 11 Ж
6 О. Рюле 1923, Германия «пролетарские дети» 25,0 53,0 70,0
7 Э. И. Дейчман 1927, СССР школьники 8-11 лет 62 М; 31 Ж 79 М; 71 Ж 83 М; 66 Ж самогон
32 М; 12 Ж
Продолжение таблицы 1
8 Т. М. Богомо-лова 1928, СССР школьники 6-16 лет 20,0 М; 5,8 Ж 66 М; 63 Ж 68 M; 47 Ж самогон
5,З М; 0,9 Ж
9 Б. С. Сигал 1928, СССР учащиеся ФЗУ 16-18 лет школьники 11-14 лет 39 М 10,3 Ж 57,9 63,6 самогон –18,5
10 А. И. Исхакова 1929, СССР школьники 10-17 лет 2,0 55,6 43,7 самогон – 1,0 брага – 0,5
11 Д. Ф. Зайдель 1930, СССР учащиеся ФЗУ 14—19 лет 17,8 15,2 32,0
12 Михайлов 1930, СССР учащиеся ФЗУ 10—18 лет 27,8 8,2 50,7 самогон – 11,4
13 П. И. Сидоров, С. Н. Зинатулин 1983, СССР 143 «трудных» подрост¬ка из сельских райо-нов 39,4 43,4
14 R. L. Капе, Е. Patterson 1972, США школьники 12—20 лет 16,0 34,0 50,0
15 К. Ostrowska 1981, Польша 2991 учащийся 20 школ Вар-шавы 13,5 57,3 21,4

По возрастным группам в литературе можно встретить данные об употреблении алкоголя детьми от первых месяцев жизни (Brunon, 1899) до молодых людей 20-25 лет (Никольский, 1910).
Критерием начала алкоголизации служила различная глубина опья-нения. Так, М. Плотников (1890) учитывал тех, которые «пробовали и бы-вали пьяны», А.М. Коровин (1910) — «напивавшихся», Б.С. Сигал (1928) — «напивавшихся допьяна», Е.С. Скворцова (1978) – «знакомых со вкусом алкоголя» и т. д.
Вследствие такого разнопланового подхода к оценке частоты и рас-пространенности алкоголизации подростков сильно затруднено обобщение данных. Можно, однако, констатировать более раннюю и широкую алко-голизацию детей в. XIX в., что во многом являлось следствием менее кри-тичного отношения к ней взрослых. За последние сто лет изменяется стиль и язык исследований – от преимущественно публицистической драматиза-ции вопросов детского пьянства к попыткам глубокого научного анализа. В работах последних десятилетий все строже систематизируются получае-мые показатели, растет репрезентативность выборок, формируется сравни-тельный подход к оценке алкоголизации различных возрастных групп.
О росте употребления алкогольных напитков подростками и молоде-жью в последние десятилетия красноречиво свидетельствуют многолетние панельные и сравнительные исследования, проведенные в США, Канаде, ФРГ и других странах. Например, данные панельного исследования в шта-те Калифорния (США) за 7 лет показали значительное увеличение упо-требления алкоголя учащимися (В1ас1с1ог 1974). Процент учеников, упо-треблявших алкоголь в течение последнего года, составил еле дующий ди-намический ряд: 1968 – 65%, 1969 – 73, 1970 – 74, 1971 – 77, 1972 – 81, 1973 – 85, 1974 – 86%.
С 1967 по 1974 г. Shuder (1976) провел опрос 1004 подростков относительно потребления ими алкоголя. Среди подростков 16-18 лет, происходящих из семей, где старшие потребляли алкоголь, 94% регулярно пили алкогольные напитки, остальные 6% имели к нему отчетливую склонность; соответствующие данные для девушек были 68 и 32%. Важ-ным отрицательным фактором была безнадзорность детей. Среди подрост-ков 16-18 лет, чьи родители не находили времени для общения с ними, 65% юношей и 62% девушек регулярно принимали алкоголь. Автор обра-щает внимание на то, что родители часто не подозревали о том, что их дети злоупотребляли спиртными напитками. Относительно регулярного по-требления алкоголя детьми вне праздников многие родители не были ин-формированы (в 58% случаев для возраста 10-14 лет, в 35% случаев для возраста 14-16 лет, в 11% случаев для возраста 16-18 лет).
Таким образом, темп роста употребления алкогольных напитков сре-ди девочек (девушек) идет быстрее, чем у мальчиков (юношей). Девушки, как свидетельствуют исследования зарубежных авторов, по всем показате-лям употребления (дозе, частоте, крепости напитков и т. д.) догоняют юношей.
Несмотря на разноплановость критериев выявления злоупотребляю-щих алкоголем и больных алкоголизмом в подростково-юношеском воз-расте, данные различных авторов все-таки позволяют судить о том, что их число достаточно велико (табл. 2). Анализ материалов, приведенных в таб-лице, свидетельствует, что за последние 100 лет независимо от уровня упо-требления и злоупотребления спиртными напитками показатели распро-странения собственно алкоголизма у молодежи сохраняются на достаточно стабильном уровне, не превышающем 5% больных до 20 лет и 8-10% больных до 25 лет (от общего числа взятых на учет). Этот факт имеет принципиальное значение, так как свидетельствует о динамике возникнове-ния и развития ранних форм алкоголизма в целостной структуре алкоголь-ной заболеваемости.

Таблица 2
Распространенность алкоголизма среди различных контингентов молоде-жи (в процентах)
№ Авторы, год, страна Контингент Доля больных алкоголизмом
1 2 3 4
1 П. И. Григорьев, 1900, Казахстан число алкоголиков
на 10 000 жителей С.-Петербурга по переписи 1890 г. 6-10 лет
11-15 лет
16-20 лет 0,З М
0,4 М – 0,03 Ж
5,0 М – 0,75 Ж
2 А.М. Коровин, 1909, Казахстан среди б-х алкоголизмом лица моложе 20 лет 4,6
3 Е.Б. Рич, 1910, Казах-стан то же 1,89 М – 0,9Ж
4 Б.М. Сегал, 1967, СССР то же 0,8
5 Е.Б. Рич, 1910, Казах-стан среди 6-х алкоголизмом лица моложе 25 лет 9,47 М – 3,5 Ж
6 А.М. Рубинчик, 1956, СССР то же 3,2
7 А.Н. Молохов, Ю.Е. 1959, СССР то же 8,0
8 Н.И. Чучелов, 1927, СССР среди рабочих 22-23 лет «не-умеренных пьяниц» 44,7
9 Т. Богомолова, 1928, СССР среди школьников 6-16 лет «бытовых алкоголиков» 14,0
10 И. Канкарович, 1930, СССР среди школьников 12-19 лет «привычных алкоголиков» 1,2 М – 0,6 Ж
11 Д.С. Футер, 1958, СССР беспризорники (20-е гг.) 35–40
12 Н.И. Фелинская, 1965, СССР подростки, состоящие на учете в милиции 13,0
13 В.Я. Гиндикин, 1968, СССР то же 13,0
25,0 – склонны к алкоголю
14 В.В. Веселовский с соавт., 1976, СССР юноши и девушки 16-18 лет, поступавшие в медвытрезви-тель 29,3
Многие исследователи констатируют тенденцию к увеличению по-требления алкогольных напитков и росту заболеваемости хроническим ал-коголизмом в последние десятилетия.
По мнению австрийских специалистов, выступавших на 3 психиатри-ческом симпозиуме в Ландеке (1974), все большее число подростков и юношей, страдающих различными формами наркоманий, переходят к зло-употреблению алкоголем. В настоящее время эта тенденция отмечается во всех развитых капиталистических странах. Сравнительное исследование (Lazinski, 1974) показало особенно большое увеличение сильно пьющих в возрасте до 15 лет – с 0,3 до 2,1%, т.е. более чем в 7 раз (сильно пьющими автор называет подростков, которые в последние 2 месяца напивались бо-лее 5 раз).
По данным Keyserling (1963), вероятность того, что молодой человек станет алкоголиком, в европейских странах равна 1:30, а в США – 1:10. Zukker (1966), суммируя исследования пьянства подростков, заключил, что среди подростков, которые имели алкогольный опыт, до 90-95% пьют таким образом, что потребление алкогольных напитков не представляет для них «проблемы». Для других (5-10%) потребление алкоголя – отчет-ливая «проблема». Известные исследователи и инициаторы противоалко-гольного движения в Болгарии Б. Братанов и Д. Братанов (1973) утвер-ждают, что угроза алкоголизации молодого поколения в условиях совре-менной индустриализации и урбанизации становится все более реальной. Налоги (1976) отмечает, что у 28% обследованных им юношей увлечение спиртными напитками может перейти в будущем в алкоголизм.
3арубежные социологи и психологи в качестве основных причин тяги молодежи к алкоголю указывают на растущее психологическое напряже-ние, неумение, правильно использовать свободное время, отчуждение, не-устроенную жизнь и несостоятельность семьи в вопросах воспитания. Не-благополучие в семье и столкновение с действительностью, мода или кон-фликт с общественными нормами – таковы причины роста алкоголизации и алкоголизма среди молодежи на Западе.
4. ФИЗИОЛОГИЧЕСКОЕ ВЛИЯНИЕ АЛКОГОЛЯ
Характер влияния алкоголя на организм человека давно и подробно изучен физиологами и медиками. Что касается подростков, то острое алко-гольное отравление приводит, например, по данным В. И. Демченко (1980), к значительным изменениям деятельности сердечно-сосудистой системы проявляющимся в:
 побледнении кожных покровов,
 акроцианозе,
 тахикардии и приглушенности сердечных тонов.
Характерным проявлением алкогольного отравления является много-кратная рвота. Даже единичное употребление небольших доз спиртных напитков сопровождается у подростков выраженными проявлениями ин-токсикации, особенно нервной системы. Наиболее тяжелые отравления наблюдаются у лиц с отягощенным анамнезом, на фоне органической це-ребральной недостаточности или сопутствующей соматической патологии.
Значительно менее однозначно можно описать характер влияния ал-коголя на психику подростка. В целом клиническая картина выражен-ного опьянения подростка выглядит в большинстве случаев так:
 кратковременное возбуждение сменяется затем общим угнетением,
 оглушенностью,
 нарастающей сонливостью,
 вялостью,
 замедленной бессвязной речью,
 потерей ориентации.
Если же обратиться к субъективным данным, к данным опросов, то при всей их некорректности (обычно одновременно опрашиваются и те, кто недавно познакомился со спиртным, и те, кто имеет определенный опыт алкоголизации; не всегда проверяется, верно ли понял опрашиваемый ре-бенок вопрос исследователя и т. п.) можно констатировать, что в субъек-тивных переживаниях, особенно в самом начале знакомства с алкоголем, преобладающую роль играют отрицательные или безразличные ощуще-ния. Из опрошенных Т.М. Богомоловой (1928) 605 школьников 6-16 лет во время употребления спиртных напитков у 41,1% отмечались неприят-ные и тяжелые соматопсихические ощущения, у 35,6 – безразличное состо-яние, у 23% – приятное состояние. По данным Михайлова (1930), после выпивки головная боль отмечалась у 61,2%, тошнота – у 8,4, рвота – у 14,8, подавленное состояние у 3,6, слабость у 12,4% опрошенных. На во-прос о самочувствии в опьянении И. Канкаровичем (1930) были получе-ны у школьников следующие ответы:
 подъем настроения – 47,8%,
 безразличное настроение – 18,4,
 упадок настроения – 6,1,
 физическое недомогание – 27,6%.
По данным В. Ф. Матвеева с соавторами (1979), при первых употреб-лениях алкоголя 53% подростков испытывали отвращение.
Со временем, с увеличением «стажа» употребления алкоголя, объек-тивная картина, однако, разительно меняется. Более 90% опрошенных под-ростков с двухгодичным и большим «стажем» употребления считали, что опьянение сопровождается у них ощущением прилива сил, чувством до-вольства, комфорта, повышением настроения, т. е. в высказываниях начи-нают появляться те атрибуты психического состояния, которые обыденное сознание часто приписывает действию алкоголя.
Необходимость углубленной оценки состояния функции печени и по-чек с помощью радионуклидных методов или микроциркуляции с помо-щью инфракрасной термографии заставляла нас в ряде случаев прибегать к этаноловым нагрузкам с введением, как обычно, 33° алкоголя. При этом одновременно с лабораторным тестом в одних случаях подростки преду-преждались о характере инъекции, а в других она подавалась как «функци-ональная нагрузка».
5. ХАРАКТЕРОЛОГИЧЕСКИЕ ЧЕРТЫ БОЛЬНЫХ РАННИМ АЛКОГОЛИЗМОМ
В клинической литературе перечисляются различные черты молодых алкоголиков. В наблюдениях Маскау (1961) в качестве характерных черт личности пациентов были отмечены: возбудимость, агрессивность, им-пульсивность, депрессивные реакции; сексуальные извращения и др. Zake-vich (1963) считает, что характерологические расстройства у несовершен-нолетних алкоголиков имеют преимущественно органическую почву. И. Л. Злотников с соавторами (1970) Отмечают рано появляющиеся у подрост-ков изменения личности, к которым они относят: возбудимость, взрывча-тость, заострение характерологических черт, свойственных пубертатному возрасту, быстрое развитие нарушений социальной адаптации, узкий круг интересов, асоциальные тенденции, эмоциональное огрубение, конфликты с родителями. М.А. Чалисов с соавторами (1973) и В.В. Веселовский с со-авторами (1976) находят у юношей, страдающих алкоголизмом, изменения характера в виде грубости, эмоциональной холодности, циничности, утра-ты привязанности к родителям и членам семьи, у некоторых – агрессивно-сти.
Кратко опишем наши наблюдения над характерологическими чертами молодых алкоголиков.
Лживость больных алкоголизмом хорошо знакома клиницистам и психологам. У подростков же она особенно непоследовательна и эмоцио-нальна. Наиболее демонстративно она выражается в стремлении скрыть ис-тинные причины и размеры пьянства. Наши пациенты, например, нередко утверждают, что пьют так редко и мало, что их надо считать едва ли не аб-солютными трезвенниками, либо, наоборот, преподносят утяжеленный гротескный алкогольный анамнез. Эта характерная потеря «меры диссиму-ляции» (Жмуров, 1978) свидетельствует и об отсутствии подростков ясно-го представления о границах умеренного употребления алкоголя, и об их изоляции от воздействия противоалкогольной пропаганды. Что же касает-ся трезвости, то она подставляется им столь чуждой и неестественной, что нужны, по их мнению, особые причины, чтобы не пьянствовать. С другой стороны, потеря «меры диссимуляции» тесно связана с общими возрастны-ми особенностями подростка, в частности, с недифференцированностью оценок, «контрастным» внутренним зрением.
Как характерную черту, необходимо отметить неустойчивость настроения наших пациентов. Так, вкрадчивость и подобострастие в ситуа-циях, сулящих выпивку, резко сменяются гневными вспышками и агрес-сивностью, если ей препятствуют. Брутальные аффекты особенно легко развиваются в кругу близких, редко сменяясь даже при посторонних хотя бы формальной вежливостью.
Та же неустойчивость, имеющая, по сути дела, ту же логику и подо-плеку, типична и для других черт. Так, возможность созвучности пережи-ваний, синтонность несовершеннолетних больных носят в развернутых стадиях заболевания преимущественно парциальный, а не диффузный ха-рактер: она выражается главным образом в отношениях с людьми, злоупо-требляющими алкоголем; сверстники же с трезвенническими установками подвергаются остракизму и третируются как «неполноценные» и «ненор-мальные». Подростки становятся невнимательными к близким, к прежним друзьям, неискренними, холодными, замкнутыми и недоверчивыми. Непринужденно, синтонно они чувствуют себя только в «своем кругу». Нередко они весьма заботливы к себе подобным, например, целыми «деле-гациями» навещают товарищей, находящихся на стационарном лечении от алкоголизма. Вообще они легко находят общий язык со злоупотребляю-щими алкоголем и быстро сближаются с ними, формируя своеобразное со-общество, где господствуют особые нормы взаимоотношений и «кодекс чести», основанные на употреблении спиртных напитков.
Что касается внешних манер поведения, то несовершеннолетним больным свойственны – часто наигранные и компенсаторные – бесцере-монность, развязность, бахвальство, которые, однако, в условиях строгого контроля легко сменяются подавленностью, беспомощностью и пассивной подчиняемостью.
Каковы же внутренние психологические причины формирования по-добного рода характерологических черт?
6. ИЗМЕНЕНИЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Перестройка и развитие самой иллюзорно-компенсаторной деятель-ности происходят в условиях, резко отличающихся, скажем, от также глу-боких изменений структуры личности под воздействием той или иной «не-алкогольной» страсти, например скупости, накопительства, тщеславия, чрезмерной заботой о своем здоровье, одержимости какой-либо идеей и т. п. Развитие деятельности при алкоголизме протекает, во-первых, в особых социальных условиях более или менее выраженного Суждения, противо-стояния явным проявлениям порока и, во-вторых, в условиях соответ-ствующих физиологических перестроек организма, условиях, значительно измененных по сравнению с нормой и особенно злокачественных, как мы видели, при раннем алкоголизме. Надо еще раз подчеркнуть, что учет позднего обстоятельства обязателен для психологического анализа, кото-рый вне его рискует выродиться в пустое «психологизирование» и может привести к психологическому редукционизму – сведению всех составляю-щих и переплетений сложного процесса болезни к сугубо психологиче-ским моментам.
Между тем появление абстинентного синдрома ведет к возникнове-нию в его структуре обсессивного и компульсивного влечения, что резко изменяет условия развития потребностно-мотивационной сферы; появле-ние органической энцефалопатии обусловливает нарушения мышления; интоксикационная астения искажает течение эмоциональной жизни и т. п. Все это не может не отразиться как на характере ведущей алкогольной дея-тельности, так и на характере всех остальных видах деятельности больных.
К этому необходимо прибавить:
 последствия токсической энцефалопатии,
 нарушения внимания,
 мышления,
 памяти,
 работоспособности.
В результате остаются лишь те потребности, которые могут быть удовлетворены несложными мало опосредствованными действиями.
Но и этим не ограничиваются последствия перестройки иерархии мо-тивов и видов деятельности. Иллюзорно-компенсаторный характер алко-гольной деятельности со временем распространяется и на другие, «неалко-гольные» деятельности, и чуть ли не любая из них начинает направляться не на реальное достижение тех или иных целей, а, скорее, на имитацию этих достижений с подключением соответствующих эмоциональных, чаще всего весьма лабильных компонентов (Сурнов, 1982).
Итак, в ходе болезни алкогольная деятельность не просто «надстраи-вается» над прежней иерархией видов деятельности и потребностей, но преобразует эту иерархию, преобразует сами мотивы и потребности лич-ности. Она как бы «придавливает» их, вытесняя все, что требует сложноор-ганизованной деятельности» доставляя лишь несложные и примитивные потребности.
В итоге такого переформирования перед нами уже фактически новая личность с качественно новыми мотивами и потребностями, с новой их внутренней организацией.
7. ИЗМЕНЕНИЯ СМЫСЛОВОЙ СФЕРЫ ЛИЧНОСТИ
Начало злоупотребления теснейшим, как мы видели, образом связано с психологическими особенностями подросткового кризиса. Неблагопо-лучный подросток, находящийся, как и его благополучные сверстники, в переходном потребностном состоянии, выбирает при этом не сам по себе алкоголь, а «свою» компанию, группу, в которой уже (т. е. вторично) непременным атрибутом является регулярная выпивка со всеми вытекаю-щими из нее последствиями. Таким образом, неблагополучный подросток, как и подросток благополучный, в формировании своей смысловой, цен-ностной сферы тяготеет к группоцентрической ориентации, формируя и реализуя в ее рамках потребности в общении, дружбе, совместной деятель-ности и т. п.
Однако затем внутренние психологические пути развития смысловой сферы благополучного и неблагополучного подростка начинают резко расходиться. В первом случае, по выходе из подросткового кризиса следу-ет ориентация на профессиональные интересы, происходит дифференциро-вание нравственных оценок, выравнивается их полярность, вырабатывают-ся обобщенные идеалы, но, что самое главное для смысловой сферы, апро-бируется, формируется, осваивается качественно новая ступень, уровень смыслового поля – уровень отношения к другим, незнакомым людям, ми-ру вообще. Если в подростковом возрасте на какое-то время главным смыслообразующим отношением становится отношение «я и группа», то юношеский возраст характеризуется снижением значимости группы, подъ-емом интереса и субъективной смысловой значимости отношений «я и мир» (О. В. Лишин). Это не означает, конечно, что юноша вообще выпадает из тесного общения, из той или иной взаимосвязи людей. Это означает обыч-но лишь то, что групповая взаимосвязь, как основной источник и форма выражения смысловых отношений, изживает себя, а нарождающийся но-вый смысловой уровень требует новых, адекватных себе форм человече-ских взаимосвязей, а именно коллективистских, направленных на создание общественно значимого, на пользу другим (пусть незнакомым, чужим, дальним) людям, предназначенного результата деятельности.
Всего этого с нашими пациентами не происходит. «Компания» замы-кает, ограничивает развитие смысловой сферы группоцентрической ориен-тацией и в своей деятельности, существовании идет не к коллективу, а к группе-корпорации, не соединяющейся, а, напротив, все более разъединя-ющейся, разобщающейся с «большим миром». В результате и возникающие в рамках этой ориентации личностные ценности оказываются все более от-граниченными от общечеловеческой нравственности.
Процесс этот не мог бы происходить ни столь злокачественно, ни столь быстро, если бы его существенным, а со временем и главным систе-мообразующим моментом, не была групповая выпивка, регулярное зло-употребление алкоголем, которое становится не только особой, асоциаль-ной по своей направленности деятельностью, не только ведет к оторванно-му от реальности иллюзорно-компенсаторному удовлетворению потреб-ностей, не только подавляет и перестраивает иерархию мотивов, но и явля-ется опаснейшим ядом для детского организма, его нервной системы, го-ловного мозга, ведущим к явлениям абстинентного синдрома, компульсив-ного влечения, токсической энцефалопатии. Не случайно поэтому, что по мере перерастания злоупотребления в болезнь и особенно во время быст-рого, «лавинообразного» врастания симптомов болезни группоцентриче-ский уровень развития смысловой сферы, даже с его извращенным содер-жанием, становится слишком высоким для больных и происходит «сполза-ние» на эгоцентрический уровень. Группа, своя компания как таковая оста-ется, но она перестает быть смысловым центром, целью, становясь все бо-лее лишь средством для удовлетворения взрастающей потребности. По-этому, в частности, больные перестают держаться только «своих ребят» и их интересов и начинают легко сходиться с любым злоупотребляющим, с любой, даже на короткое время возникшей, компанией пьющих людей.
Но и этот уровень не является конечным. В поздних стадиях болезни все чаще наблюдается выпадение из собственно смыслового, по нашей классификации, поля в поле сугубо ситуационное. Иными словами, преоб-ладающими, наполняющими смысловую сферу становятся ситуативные смыслы, появляющиеся по поводу конкретных событий либо непосред-ственно происходящих перед глазами, либо отдаленных (вперед или назад) на весьма незначительное время.
Приведенные соображения позволяют по-новому подойти к одному из самых распространенных и в то же время одному из самых туманных в психиатрии определений процесса деградации, а именно определению его как «снижения», «уплощения» личности. Интуитивно термины «снижение», «уплощение», как и многие другие термины клинического описания, ка-жутся понятными, правда, лишь при условии соотнесения их с конкретны-ми образами больных. Однако их содержание, равно как и содержание большинства других подобных терминов, остается в психиатрии очень не-определенным. Предложенный подход позволяет рассматривать «сниже-ние» как термин, относимый к смысловой, нравственно-ценностной плос-кости развития личности.
Итак, в ходе болезни происходят глубокие изменения личности, всех ее основных параметров и составляющих. Это в свою очередь неизбежно приводит к появлению и закреплению в структуре личности определенных установок, способов восприятия действительности, смысловых смещений, клише, которые начинают определять все, в том числе и «неалкогольные» аспекты поведения подростков, порождать их специфические для алкого-ликов характерологические черты, отношения к себе и окружающему ми-ру. В работе К.Г. Сурнова (1982) было, в частности, выделено несколько таких установок, определяющих смысловой, предметный и стилевой аспек-ты поведения.
Перечислением некоторых из них мы и подведем итог анализу нару-шений деятельности и смысловой сферы:
 установка на быстрое удовлетворение потребностей при малых за-тратах усилий;
 установка на пассивные способы защиты при встречах с трудно-стями;
 установка на избежание ответственности за совершаемые поступки;
 установка на малую опосредствованность деятельности;
 установка довольствоваться временным, не вполне адекватным по-требности результатом деятельности.
8. БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Братусь Б.С., «Психология, клиника и профилактика раннего алкоголиз-ма», Москва, 1984 г.
2. Муратова И.Д., Сидоров П. И. «Антиалкогольное воспитание в школе», Архангельск, 1977 г.