Турецкие религиозные группы должны быть прозрачными

—

  Мустафа Озтюрк, профессор, специализирующийся на «тафсире» — толковании Корана — в Стамбульском университете «Мармара», недавно был обвинен в богохульстве. Убежден в том, что различные исламские группы, стремящиеся повлиять на турецкую политику, обязательно должны нести ответственность. Также в связи с непростой ситуацией он рассматривает возможность добровольного переезда из страны. Журналистка Айсе Карабат решила поделиться его мнением о ситуации в религиозной сфере.

Вы совсем недавно получили угрозы о смерти в свои адрес. Прочему?

Мустафа Озтюрк: Я представляю протестный подход. Для меня религия не сводится к регулированию тяжелых суровостей повседневной жизни в соответствии со священными текстами. Религия понимает, что основные принципы и теоремы формируют человека на основе морали и этики. Тем не менее, мусульмане должны также извлечь выгоду из философии, науки и полученной мудрости, потому что я считаю, что религиозные тексты не применимы ко всем временам и видам обществ.

Однако для тех, кто придерживается традиционного подхода, ситуация обратная. Они утверждают, что даже если текст датируется 1440 годами, он все еще применим.

Я, с другой стороны, верю, что Бог обращался к людям в то время прямо, а также в абстрактном смысле, в соответствии с основными принципами, такими как справедливость, единство Бога и социальная солидарность.

Взять, к примеру, рабство, которое упоминается в Коране. Если мы думаем, как ортодоксы, мы можем утверждать, что, поскольку Бог упоминает это, значит рабство не может быть отменено. И все же рабство не является универсальной нормой. Тогда не было возможности отменить его, религия просто предложила регулирование и гуманизацию системы. Что меня огорчает, так это то, что, хотя Коран подразумевает, что рабство должно быть отменено, именно западная цивилизация в конечном итоге официально запретила его.

Вы защищали эти идеи в течение длительного времени. Почему вы испытываете увеличение нападок сейчас?

Озтюрк: Мои инстинкты говорят мне, что те, кто стоит за атаками, считают меня угрозой своим традиционным взглядам, потому что, когда я защищаю свои идеи, я могу опровергнуть их традиционные аргументы. Я ударил их собственным же оружием. Они видят, что моя способность убеждать людей становится сильнее. Мы находимся также в подготовительном периоде к выборам в местные органы власти. Те, кто нападает на меня, пытаются сказать власти: «Посмотрите, насколько сильна наша группа. Мы можем навредить любому, кого мы назвали мишенью, так что вам лучше послушать нас!».

Почему некоторые исламские группы чувствуют необходимость повысить свою власть на политической арене?

Озтюрк: Они стремятся захватить контроль над некоторыми государственными институтами, такими как «Diyanet» — национальное управление по религиозным вопросам — которое регулирует все исламские вопросы, касающиеся общественной жизни и страны в целом. И я не единственный исламский ученый, на которого они нападали.

Общим для всех этих целей являются их отношения к Diyanet. Они пытаются спровоцировать благочестивых мусульман, говоря: «Видите ли, Diyanet публикует и поддерживает работы людей, которые защищают идеи, противоречащие нашим убеждениям. Поэтому встаньте и принимайте меры».

Тем самым они надеются установить гегемонию над религиозными учреждениями, захватив контроль над ними, чтобы определить религиозную политику в Турции. Более того и экономический потенциал огромен. Если, например, Diyanet публикует вашу книгу и даст указание всем ее членам купить ее, Вы можете стать очень состоятельным человеком за один день.

Но правительство считает, что это была религиозная община, организация Ф. Гюлена, которая сначала проникла в государственные учреждения, а затем организовала военный переворот в 2016 году. Значит ли это, что уроки не были усвоены?

Озтюрк: Государственный аппарат, в частности, усвоил урок. Однако не будем забывать, что в Турции общепризнанно, что набожные массы поддерживают консервативную политику. Эти массы не индивидуалистические, они предпочитают, чтобы кто-то другой думал за них.

Мышление слишком похоже на тяжелую работу. Вот почему они становятся жертвами таких органов и организаций. Более того, в Турции насчитывается от 40 до 50 таких организации и политики не могут позволить себе всегда говорить «нет» всем им.

Некоторые организации, скажем, около 15-20 из них, существуют в пределах своих границ, но остальные стремятся отстаивать свои собственные интересы. Например, любая строительная фирма может работать на них, и не ясно, является ли эта фирма финансовым субъектом или религиозным сообществом. «Diyanet» и Совет по Высшему образованию — две их приоритетные цели.

Что нужно сделать, чтобы обуздать эти религиозные организации, жаждущие политической и экономической власти?

Озтюрк: Это было бы фашизмом говорить людям, что им разрешено верить только официальной линии религиозного дискурса. Однако также очень неправильно то, что в настоящее время вам необходимо быть аффилированным с определенным органом или организацией, чтобы упростить вашу аккредитацию в некоторых государственных учреждениях или получить экономическую выгоду от указанных учреждений.

Религиозные организации должны быть легализованы и официально признаны. У них должны быть планы и ясная повестка дня.

Они должны нести ответственность, быть открытыми для мониторинга со стороны официального учреждения, такого как Diyanet, или даже, возможно, министерства. Они должны быть прозрачными.

Вы сказали, что покинете страну из-за этой атмосферы запугивания. В Турции недавно произошла утечка мозгов, но в основном это были светские турки, которые решили уехать. Теперь настала очередь консерваторов?

Озтюрк: Консервативные члены общества, которые не являются частью какой-либо религиозной структуры, все же исповедуют религию как личности, которые являются сторонниками свободы мысли и которые жалуются на культурное опустынивание в области религиозных исследований, недовольны ситуацией.

Я уверен в этом. Однако я не уверен, насколько велик этот феномен и можно ли сказать, что он достиг утечки мозгов. Я лично не хочу уходить, но я становлюсь мишенью для социального линчевания. Жить в страхе быть убитым сумасшедшими, которые верят, что убийство меня будет их билетом в рай, нелегко.

Что именно беспокоит консерваторов?

Озтюрк: Обсуждать спорные вопросы на богословских факультетах становится все труднее. Студенты могут записать ваш голос, написать стенограмму и превратить ее в официальную жалобу для отправки в Совет по высшему образованию. Говорите ли на конференции или напишите статьи для газеты, и некоторые граждане могут быть недовольны. Затем они могут написать письма с жалобами в Cimer, департамент коммуникационного центра при Президенте Турции, в который граждане могут писать электронные письма о своих жалобах и запросы. В 2017 году более 3 миллионов писем было отправлено в Cimer. Четыре — пять жалоб регистрируются против меня каждый день. Трудно дышать. Ситуация не была такой 5-10 лет назад, что означает, что те, кто занимается такой деятельностью, чувствуют полную безнаказанность так поступать.

Какие меры могут быть приняты для борьбы с этим «культурным опустыниванием» и для того, чтобы люди снова могли свободно дышать?

Озтюрк: Реджеп Тайып Эрдоган сказал, что как страна нам нужно совершенствоваться в сферах образования и культуры. Несмотря на это, я не был свидетелем каких-либо шагов, предпринятых для осуществления каких-либо изменений. В Турции не гражданское общество берет на себя инициативу, а затем получает поддержку политики, все наоборот. Конечно, мы можем обсуждать плюсы и недостатки этого, но это то, как все здесь работает. В турецком культурном кодексе государство является тенью Бога на Земле. Если бы президент повторил свой призыв к обновлению религиозного понимания, мы могли бы внезапно увидеть изменение в нынешней обстановке.

Источник Qantara.de

перевод kazislam.kz